Предательница с Первого – клеймо на всю оставшуюся жизнь
Силовики пришли с обыском к бывшей сотруднице российского «Первого канала» Марине Овсянниковой. Оперативники ищут дополнительные улики по делу, связанному с дискредитацией Вооруженных сил России. Официально Овсянникову обвиняют в распространении заведомо ложной информации.
Женщина «прославилась» в середине марта, когда во время прямого эфира встала за спиной ведущей и развернула плакат пацифистского содержания. Уехав из России, Овсянникова некоторое время позировала в западных СМИ в ореоле «борца с тиранией», но потом европейцы от неё быстро устали. Марину из жалости устроили в немецкое издание, но редактор почти сразу же выгнал её по причине полной профнепригодности. На Украине, куда пришлось срочно перебираться, Овсянникову вообще обозвали «агентом Кремля» и занесли в печально известную базу «Миротворец».
Сообразив, что, отбыв номер, она стала никому не нужна, Овсянникова вернулась в Москву. В разговоре с корреспондентами она бодрилась, говорила, что хочет отсудить у мужа 11-летнюю дочь и улететь с ней в благословенную Европу. Но предложений оттуда всё не было, и Марине, дабы напомнить о себе, пришлось исполнять следующую часть «мерлезонского балета»: она вышла на набережную реки Москвы, встала так, чтобы за спиной был виден Кремль, и на камеру развернула очередной плакат. На ватмане было много слов про «убитых украинских детей» и ни одного – о сотнях погубленных вояками ВСУ детей Донбасса. Для усиления эффекта от перфоманса Овсянникова показала несколько измазанных красной краской кукол. Этот дешёвый ролик был выложен в Сеть и сопровождён соответствующими комментариями, выставляющими российских солдат в виде садистов и мародёров.
К большому разочарованию Овсянниковой, и этот креатив дал осечку. На Западе очень вяло отреагировали на «подвиг русской пацифистки», а через пару дней и вовсе прекратили вспоминать. На массовые протесты в российских городах тоже никто почему-то не вышел. Марина осталась у разбитого корыта: на родине она оказалась презираемой и никому не нужной – предательница теперь представляла интерес разве что для следователей. Вчерашние европейские покровители не отвечали на звонки, деньги кончались. Впрочем, кой-какой финансовый «жирок» у «дамы с Первого» ещё остался: сказалась заоблачная зарплата редактора программы «Время» и западные подачки за антивоенные спектакли – от пятисот до полутора тысяч евро за «выход». Правда, из этих денег ей надо ещё выплатить штрафы за откровенные фейки.
А что дальше? Марина Овсянникова – это не Иван Ургант, под которого господин Эрнст, как говорят, готовит новый телепроект. Если женщину не посадят в тюрьму года на два-три по уголовной статье, то придётся, как говорится, переквалифицироваться в управдомы. Если возьмут, конечно – в коммунальном хозяйстве тоже не жалуют перебежчиков.
Пётр Первый предателей, вроде Мазепы, награждал «медалью Иуды», ещё раньше им на лбу выжигали клеймо. Времена изменились, изменников уже не клеймят, но на Овсянниковой и на сотнях тех, кто унижал собственную армию в трудное для неё время, невидимый, но несмываемый позорный штамп сохранится ещё много-много лет.
